— Сникерс! Эй, Сник! Ты где?
Пикник стянул с себя рубашку и прошел в комнату. Ветровка Сникерса валялась тут же, на кресле; Пикник на автомате свернул ее и повесил на спинку. Балбесище, ничего не может делать аккуратно.
Сникерса же, однако, в комнате не было, только на экране телевизора еще мерцала заставка видеоигры. Пикник пожал плечами, убрал с дороги джойстик и свернул на кухню.
Там обнаружился привычный погром, однако, что удивительно, опять без Сникерса. Утянув с тарелки подсыхающий бутерброд, Пикник запихнул в раковину чашку, поставил себе мысленную галочку надавать Сникерсу по шее за раздолбайство и выудил из кармана телефон.
Где-то в недрах маленькой квартиры тут же послышались бодрые биты любимой песни Сникерса. Значит, телефон дома, а сам обладатель запропастился черт знает куда? Вполне в его духе, конечно, но раньше тот без связи с собой Пикника не оставлял.
Пикник сбросил вызов и побарабанил пальцами по столу. Внутри уже вовсю копошилось вполне заметное беспокойство. Это же Сникерс, мало ли какие приключения он сумел найти на свою задницу за те пару часов, что Пикник был в зале. От него можно всего чего угодно ожидать: от спонтанного желания закатить романтический вечер и до похищения инопланетянами. И Пикник искренне надеялся, что Сникерс сейчас все же вино выбирает — а еще лучше пиво — в ближайшем супермаркете, а не отбивается от зеленых человечков.
— Хоть бы телефон с собой взял, придурок, — пробормотал он, возвращаясь в комнату, — уебу к чертям, вот будет зн...
Пикник резко осекся, не договорив, и обалдело уставился на диван. Точнее, на свою рубашку, которая на этом самом диване копошилась.
Пикник сначала решил, что у него глюки, но нет — рубашка продолжала дергаться сама по себе. Точнее, не сама по себе, а как будто под ней возилось что-то маленькое. Например, мышь.
«Какая еще нахер мышь?» — самому себе возразил Пикник, не сводя с нее глаз и одновременно пытаясь нащупать что-то средней тяжести на расстоянии вытянутой руки. Но уж лучше мышь, чем какая-нибудь сверхъестественная херня... Нет, две последние серии того сериала про братьев-гомиков и припизднутого ангела вчера явно были лишними.
Держа наготове джойстик, Пикник осторожно дернул рубашку за воротник...
И охуел.
— Ебануться, — спустя пару секунд едва слышно выдохнул он, так и застыв с джойстиком в руке.
— Ебануться — не то слово, — проворчал барахтающийся в складках Сникерс, — я чуть не задохнулся тут.
Сникерс — крошечный Сникерс, размером не больше чем Пикникова ладонь, застрял между диванными подушками и теперь отчаянно матерился, пытаясь выбраться.
Пикник потряс головой. Если это глюки, то они как-то не вовремя: он же сегодня не пил даже. Стекл, как трезвышко. Да и Несквик свой чудо-кактус никому не втирал, так что вариант с галлюцинациями отпадает сразу.
«Галлюцинация» тем временем, устав дергаться, обессиленно рухнула на подушки.
— Сникерс, что с тобой? — обрел, наконец, голос все еще пребывающий в состоянии охуения Пикник.
— Не знаю, — жалобно отозвался тот. — Я пришел, тебя нет — ну я и сел играть. И че-то такая муть, а не игрушка, я и задремал. А просыпаюсь — и нихуя себе! Диван огромный! А потом поворачиваюсь — и бля-а-адь. Этот ёж на подушке гигантский, я чуть не откинулся от страха, реально! Выброси ее нахер. Короче, тут до меня и доперло, что это не диван огромный, а я не совсем того размера.
Сникерс примолк и вновь принялся подтягиваться на скользящих по ткани ладонях.
— Пикник, ну не тормози. Помоги мне, у меня нога застряла.
Пикник отмер и снова потряс головой. Сомнения в собственном рассудке оставлять его все еще не желали.
— Так, ладно, — кивнул он и решительно отложил джойстик, — не дергайся.
— Э-э-э, погоди, ты что задумал? — Сникерс замер, подозрительно глядя. — Не-не-не, стой, это точно нифига не гениальная идея...
Пикник не дал ему договорить. Решительно отодвинув подушку в сторону, он успел поймать Сникерса прежде, чем тот с воплями скатился в образовавшийся проем.
— Пиздец просто, — выдал вцепившийся в его большой палец Сникерс. — Я ж так откинусь раньше времени точно.
— Эй, — Пикник осторожно поднес ладонь с угнездившимся в ней Сникерсом к лицу, — я бы тебя поймал обязательно.
— Да знаю, что поймал бы, — отмахнулся Сникерс, — я не об этом. Просто я как-то не привык к тому, что можно свалиться с дивана и свернуть себе шею.
Крошечный. В Сникерсе было от силы дюймов шесть, не больше. Пикник смотрел на него и никак не мог поверить в то, что эти вечно разбитые коленки сейчас умещаются прямо у него на ладони.
— Хватит таращиться, — вдруг сжал его палец аж до ушей покрасневший Сникерс. — Это неловко, вообще-то.
— Я не могу не таращиться, когда ты весь помещаешься у меня в руках.
— А ты постарайся, — огрызнулся Сникерс и вдруг сжал зубы, побелев.
— Что такое? — тут же перепугался Пикник.
— Не тряси. Укачивает, — пробормотал Сникерс, пряча лицо между его пальцами.
Пикник даже растерялся, не зная, впадать ему в панику от такого заявления или же смеяться.
Медленно, обеими ладонями поддерживая притихшего Сникерса, он дошел до кухни и аккуратно поставил его на стол.
— Погоди, сейчас воды налью, — Пикник кинулся к шкафу — и резко остановился, поняв всю тупиковость ситуации. Куда он ему что нальет? Сникерса же сейчас в чашке искупать можно.
— Сообразил, да? — съехидничал за спиной тот.
— Сейчас что-нибудь придумаю, — пообещал Пикник, растерянно шарясь по шкафчикам.
И придумал. Несколько минут спустя надувшийся Сникерс обхватывал крышку от Колы и воротил лицо от шипящих пузырьков.
— Чувствую себя, блядь, Дюймовочкой, — наконец выдохнул он, усевшись прямо на стол и привалившись спиной к сахарнице.
Наблюдающий за ним Пикник нервно усмехнулся.
— А я тогда кто, Гулливер?
Сникерс пожал плечами и положил подбородок на колени.
— Что со мной, а? — протянул он, несчастными глазами посмотрев на Пикника, и вдруг чихнул — вполне себе оглушительно для такого размера.
— Побочный эффект от насморка? — с сомнением предположил Пикник.
— Да ну. Раньше-то все неприятности только температурой ограничивались. Слушай, а если я таким и останусь? Это же пиздец! Мальчик-с-пальчик! Со мной же ни в мяч погонять, ни на скейте, да даже ни потрахаться! Пикник... Как мы трахаться-то будем? — тому вселенскому ужасу, который отразился в глазах Сникерса, позавидовали бы все режиссеры ужастиков.
Пикник фыркнул. Ну точно придурок.
— Хватит мельтешить, — он решительно поймал забегавшего по столу Сникерса за край толстовки. — Что-нибудь придумаю.
Кажется, это у него сегодня фраза дня.
— Да что тут можно придумать?! — у Сникерса, видимо, начиналась форменная истерика. С таким его состоянием Пикник справляться давно уже научился: дать пару подзатыльников и сказать что-нибудь ободряющее уверенным тоном — и пожалуйста, Сникерс снова неугомонный и неунывающий. С подзатыльниками сейчас, конечно, сложновато будет, но вот все остальное можно вполне себе практиковать.
— Тихо, — решительно поднял палец вверх Пикник, — ты таким не останешься, — и тут же добавил неожиданно даже для себя самого:
— Для начала мы покажем тебя Натсу.

— Ну и что у тебя тут за важное дело? — поинтересовался Натс, когда Пикник появился на пороге.
Пикник вместо ответа сразу прошел в захламленный офис, осторожно переступая через провода, тянущиеся к какому-то непонятному большущему агрегату. Адронный коллайдер в разрезе, не иначе.
— А где Марс?
— Не знаю, — пожал плечами Натс. Он не отрывал взгляда от экрана, и у него на очках причудливо бликовали длинные строчки компьютерного кода. — Умотал куда-то. Он тебе нужен? Я думал, ты ко мне.
— К тебе, к тебе, — кивнул Пикник. Боссу он, конечно, доверял, но лучше пока такого Сникерса никому не показывать. Целее будет.
Без дальнейших разговоров Пикник осторожно сунул ладонь в оттопыренный карман. Сникерс тут же обхватил его за пальцы, повиснув на них, как панда. Пикник аккуратно вытащил его и поставил на стол перед Натсом.
— В общем, вот, — кивнул Пикник, — мое важное дело.
У Натса натурально отвисла челюсть. Он уставился на Сникерса, совсем позабыв о своей программе, и ошалело заморгал.
— Ебануться...
Сникерс фыркнул и закатил глаза.
— Вы все трындец просто какие оригинальные.
— Погоди-ка. Он что, настоящий? — Натс, наконец, вновь обрел способность говорить.
— Нет, блядь, игрушечный, — фыркнул Сникерс, не дав Пикнику и рта раскрыть. — Конечно, настоящий. Размер, вообще-то, не имеет значения.
— Пикник, что с ним? — поднял голову Натс. Взгляд за стеклами очков был совершенно дикий. Пикник подумал, что у Натса, реалиста до мозга костей, должно быть, весь мир сейчас с ног на голову перевернулся.
— Вот это мы у тебя и хотели узнать, — задумчиво пробормотал Пикник, устраиваясь на шатком стуле и принимаясь рассказывать.
Пока он говорил, Сникерс от скуки обошел весь стол Натса. С ростом в шесть дюймов это было не так-то просто: разбросанные диски, флэшки, тянущиеся провода и пульты неизвестно какого предназначения сделали его путь самой настоящей полосой препятствий. А уж от колонок, которые внезапно запищали извещением об окончании загрузки, Сникерса вообще отмело в секунду.
— Чуть не оглох, — потряс он головой, облокачиваясь о лежащий на столе локоть Пикника.
— А ибо нехрен лезть куда не следует, — отозвался тот.
Наблюдающий за всем этим Натс открыл было рот и тут же закрыл, так и не найдя, что сказать.
— Но так же не бывает, — вдруг затараторил он, резко разворачиваясь на стуле и принимаясь с бешеной скоростью стучать по клавиатуре. На широком дисплее его ноутбука тут же замелькали вкладки браузера; Пикник даже прочитать не успевал, что Натс вбивает в поиск, как одна страница тут же сменяла другую. — Этому наверняка есть какое-то научное объяснение. Не может не быть. Всем законам природы противоречит...
— Слушай, у него из-за меня, кажется, реально крыша может поехать, — дернул Сникерс Пикника за рукав.
Натс вдруг стукнул ладонью по столу, и оба едва не подпрыгнули от неожиданности.
— Сникерс, иди сюда, — Сникерс опасливо покосился на него, но Натс всего лишь взял линейку, — мне нужен твой точный рост.
Сникерс послушно прислонился плечом к линейке и любопытно задрал голову.
— Стой ровно, — строго приказал Натс и старательно зацарапал в блокноте. Пикник заглянул ему через плечо. Почти шесть дюймов, как он и думал.
— А чем это поможет? — с сомнением спросил он, машинально подставляя ладонь и давая Сникерсу усесться.
— Не знаю, — отозвался Натс, снова залипая в экран. Его пальцы двигались над клавиатурой с такой скоростью, что казалось, будто он ее вообще не касается. — Но в исследованиях всегда важна любая информация. Так что давайте, рассказывайте все, что посчитаете важным. И неважным.
Пикник неуверенно нахмурился.
— Ну, он, кажется, простыл.
Сникерс фыркнул, но Натс важно кивнул и снова взялся за карандаш.
— Давай, распиши день с самого начала.
Сникерс открыл было рот, но сказать так ничего и не успел: дверь офиса открылась и на пороге появился Марс. Все трое машинально повернули головы.
— Ты выпрашивал выходной, чтобы в итоге притащиться сюда? — удивился босс. Скидывая на ходу куртку, он подошел ближе. — В следующий раз не да...
Марс запнулся и совсем не брутально округлил глаза.
— Ебануться...
Сникерс не выдержал и с хохотом сполз на стол.

— Не понял, — Сникерс высунулся из кармана ветровки Пикника. — Ты куда это направился?
— Ну-ка сбрызни, — шикнул Пикник, прикрывая его рукой. Не хватало еще, чтобы кто-нибудь увидел.
Сникерс не обратил внимания и ухватился за пальцы Пикника обеими руками, выглядывая через импровизированные «жалюзи».
— Эй! Не игнорь меня! Нахера тебе в магазин игрушек?
Пикник, все так же не удостаивая его ответом, уверенно шагал между полок, заваленных медведями, жирафами, слонами и прочей плюшевой живностью. Молоденькие девушки-консультанты вовсю строили ему глазки и предлагали помощь, но Пикник, отвечая им вежливой улыбкой, двигался вперед, пока не прошел, наконец, туда, куда именно направлялся.
Сникерс, отпихнув от себя ладонь, упрямо высунулся наружу — и обалдел. В глазах рябило от обилия розового: Пикник притащился в отдел для девочек.
— Ну и что мы здесь забыли? — подозрительно поинтересовался Сникерс.
— Уймись, — шикнул Пикник, осторожно оглядываясь на продавщиц, которые стройным рядком потянулись следом за ним.
— Я не могу уняться, когда вокруг целые полки с Барби! И не только полки, — буркнул Сникерс, покосившись на девушек.
У Пикника от такой неприкрытой ревности улыбка сама собой расползлась до ушей.
— Спокойно, Отелло. Я сейчас.
Пикник прошел вдоль полок, разглядывая картонные коробки с яркими иллюстрациями, пока не нашел, наконец, то, что искал.
— Да ладно. Ты же не всерьез, — уверенно заявил неугомонный Сникерс и тут же удрученно повис на отвороте кармана, — нет, ты всерьез.
— Скройся, — Пикник осторожно погладил его кончиками пальцев по спине, заставляя спрятаться, и обернулся, лучезарно улыбаясь тут же подскочившей девушке: — Не подскажете, где у вас касса?

— Знаешь, я даже в детстве не держал в руках игрушечную посуду, — поделился Сникерс, обнимая руками розовую чашку, в которую Пикник налил теплый чай с лимоном. Чашка, конечно, была куда большего размера, чем требовалось Сникерсу сейчас, но все же, стоило признать, это было лучше, чем крышка от бутылки.
Он сидел на ручке кресла, которое Пикник вытащил на балкон. Солнце садилось, заливая все вокруг мягким янтарным светом; в воздухе плыло жаркое марево, отчего казалось, что провода и антенны на крышах подрагивают и плавятся прямо в воздухе. Вкусно пахло абрикосами — это Пикник умудрился нарыть в холодильнике неизвестно как вообще туда попавший джем.
Сникерс вытянул руку и вздохнул. Под солнечными лучами ее вообще не было видно.
— Все когда-нибудь бывает в первый раз, — философски отозвался Пикник, опускаясь в кресло и устраивая поднос у себя на коленях. Пиццу привезли еще минут пятнадцать назад, и теперь она, нарезанная так мелко, как только возможно, дразнила Сникерса ароматами горячего сыра.
— Эй, — спустя минуту тишины позвал Пикник, — не расклеивайся. Натс же гений, он нам поможет.
— А если нет? — Сникерс повернул к нему грустную мордашку. — Что если вот эта... херня — она не проходит? И я на всю жизнь останусь супер-карликом. Да кому я такой нужен?
— Мне нужен, — помолчав, ответил Пикник.
Он решительно убрал поднос на пол и забрался на кресло с ногами, протягивая Сникерсу раскрытую ладонь. Тот угрюмо засопел, но, в конце концов, залез и вцепился в пальцы.
— И будешь меня вечно таскать в кармане? — съязвил Сникерс, когда Пикник устроил его у себя на колене.
— Буду, — серьезно ответил Пикник, — еще на плече могу. Но это только тогда, когда никто не видит, сам понимаешь.
Сникерс зафыркал, отчаянно пытаясь скрыть непонятно щемящее чувство, комком поселившееся где-то в груди. Хотя Пикник, кажется, все заметил, потому что только в такие моменты он может улыбаться этой особой улыбкой.
Пикник потянулся и осторожно, кончиком указательного пальца, взъерошил Сникерсу волосы.
— Сейчас я предпочту брать пример с тебя.
— В смысле? — не понял довольный Сникерс.
— В смысле, буду страдать неисправимым оптимизмом.
— А-а-а, — Сникерс кивнул, но тут же потряс головой. — Ну и какие же плюсы ты видишь в том, что я херова Дюймовочка?
— Ну, — задумался Пикник, — например, ты теперь всегда под рукой.
— Сомнительный такой плюс, — ухмыльнулся Сникерс, — но ладно, засчитывается. Продолжай.
— Еще ты теперь точно не будешь всю горячую воду по утрам использовать, — поднял палец вверх Пикник.
— Эй! Нифига подобного! Когда это я всю ее использовал?
— Да каждый раз, когда встаешь первый, вообще-то, — Пикник закатил глаза.
— Так, ладно, давай дальше, — отмахнулся Сникерс.
Пикник задумался.
— О. Бардак теперь тебе точно будет проблематично устраивать, — уверенно заявил Пикник, но тут же осекся, — я надеюсь.
— Проблематично, говоришь? Поспорим?
— Нет, — категорично мотнул головой Пикник.
Сникерс зубасто улыбнулся и осторожно поджал под себя ноги, устраивая подбородок на расцарапанных коленках.
— Зато минусов тоже немало, — вдруг буркнул Сникерс. — Если эта карликовая хуйня не пройдет, то как мы вдвоем на скейте кататься будем?
— Да без проблем, — пожал плечами Пикник. — Посажу тебя в карман — и поедем кататься. Другое дело, что шлем, похоже, тебе тоже в магазине игрушек придется покупать. И одежду, кстати. В отделе для Кенов...
Сникерс возмущенно треснул ржущего Пикника по колену.
— Ты мне еще домик кукольный купи и пересели туда.
— Ну нет уж, — покачал головой Пикник, успокоившись, — к раздельному проживанию я пока не готов.
Сникерс улыбнулся — широко и искренне, как только он умеет. У Пикника сразу же потеплело на душе: карманный Сникерс заменял собой целое солнце.
— Эй, — Сникерс потянул за потертую ткань джинсов Пикника и вдруг смутился так, что даже лоб покраснел, — а как же... ну... не правой же рукой тебе обходиться?..
— Блядь, — Пикник не выдержал и расхохотался. Громко, от души, позволяя себе скинуть все напряжение этого сумасшедшего дня, — заткнись, а.
Он поднес палец к голове Сникерса — мол, захлопнись, — но так и не коснулся его.
— Все будет хорошо. Вот увидишь.
Сникерс кивнул — и вдруг подался вперед, крепко обнимая опешившего Пикника за палец.

Пикник проснулся посреди ночи. Удивился сквозь сон, что никто не пытается наползти на него всеми своими конечностями, вслепую пошарил рукой по простыне и резко сел, открыв глаза.
Сникерс мирно дрых на соседней подушке, распластавшись звездой и приоткрыв рот. Капюшон толстовки Пикника, которым он укрывался, сполз в сторону, и Сникерс казался совсем игрушечным.
Пикник укрыл его, сам подполз ближе и спокойно закрыл глаза. Сникерс рядом — значит, все хорошо.
А остальное пока не важно.

Время невозможно тянулось. Пикник не находил себе места который час. Он, не переставая, мерил шагами комнату, по очереди смотрел то на часы, то на молчавший телефон. Сникерс должен был давно прийти — они планировали вместе поужинать. Только вот ужин давно остыл, а Сникерс до сих пор не появился. Дозвониться до него Пикник не мог, телефон был выключен. Пикник пытался отвлечься на что-нибудь, лишь бы душу не теребило нарастающее беспокойство. Надо было срочно чем-то заняться, например, взятым домой отчетом, но работать упорно не получалось — цифры скакали перед глазами как черти. Пикник не понимал даже простых комбинаций и раздраженно захлопнул крышку ноутбука, вскочил с кресла и принялся опять мерить шагами комнату. Надолго его не хватило, он принялся вытирать пыль, но не мог сосредоточиться даже на этой простой вещи, уронив рамку с их общей фотографией. Пикник бросил тряпку и рухнул на диван, подобрав пульт.
«Это может быть работа, — успокаивал он себя, включая телевизор. — Надо на что-нибудь отвлечься».
Он тупо переключал каналы, не вслушиваясь в монотонный бубнеж телевизора и не всматриваясь в мелькающие перед глазами кадры, это мало помогало успокоиться, но все лучше чем ничего. Он уже собирался переключить на новый канал, как взгляд зацепился за знакомый номер искореженной в аварии Toyota Camry в репортаже с места происшествия. Это точно была машина Сникерса. Пикник хорошо помнил, как помогал раскрашивать ее.
— Кто меня за язык тянул, — ругал себя Пикник, вспоминая, как говорил в шутку, что Сникерс не может со скейтом справиться, какая ему машина. Припоминал ему, что он постоянно получает новые синяки и царапины при очередном падении со скейта. А как Сникерс умудрился попасть в аварию, стоило им выехать из салона? Да, они помяли только бампер, но все равно это была авария, хоть и несерьезная. После этой аварии Сникерс продолжил гонять как ни в чем не бывало, не может он спокойно ездить. Сколько бы его Пикник ни просил не лихачить за рулем, тот лишь отмахивался и шутил. Вот и дошутился, неужели так сложно хоть раз послушать, что другие говорят, и поберечь себя?
Пикник быстро собрался и отправился в больницу, где должны были разместить пострадавших в аварии. Он гнал от себя мрачные мысли о том, что Сникерс может оказаться в одном из черных пакетов.
— Только попробуй умереть, придурок, — повторял про себя Пикник, на ходу натягивая куртку. Он сбегал по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Споткнувшись, чуть не упал, благо за перила вовремя успел ухватиться. Ему показалось, что лифт будет ехать слишком медленно, времени ждать нет, ведь дорога каждая секунда. Кто знает, может, Сникерсу нужно переливание крови? Его группа редкая, а Пикник может стать донором.
Прохладный вечерний ветер ударил в лицо, как только Пикник выскочил из подъезда, и немного его остудил, приводя в чувство.
Пикник сделал глубокий вдох-выдох, освобождая голову от ненужных мыслей и заставляя себя думать позитивно, и завел машину. Сначала он хотел вызвать такси, но решил, что заберет Сникерса из больницы сам. Доберется быстрее, сейчас главное собраться и не выпускать эмоции из-под контроля. Не хватало еще самому попасть в аварию.
Пикник не заметил, как доехал до больницы. Он подошел к стойке регистрации, выдавливая из себя приветствие.
— Добрый день, — поприветствовала его медсестра в ответ.
— Извините, пострадавших после недавней аварии на шоссе привезли? — спросил Пикник. Ему очень хотелось сорваться с места и помчаться по больничным коридорам, вбежать в палату, увидеть, что со Сникерсом все в порядке, что этот идиот остался жив, а не стоять тут и разговаривать с регистратором, теряя время.
— Да, — она кивнула. — Назовите имя и фамилию, пожалуйста.
— В какой палате Сникерс Форрест? — спросил Пикник, он чувствовал, как начинает закладывать в ушах.
— Сейчас посмотрю, — вежливо ответила она и принялась набирать запрос.
«Почему так долго! — накручивал себя Пикник. Ему казалось, что регистраторша копается дольше необходимого, хотя прошла пара минут. — Только не говори, что его нет».
— Его нет в списках пациентов, — задумчиво ответила она. Сердце пропустило удар, Пикник замер, ошарашенно глядя на нее. Колени подгибались, но он устоял, прислонившись к стойке. Он видел, как перед его глазами, сорвавшись в пропасть, летел поезд надежды, что Сникерс остался жив. В голове стало пусто-пусто, ему казалось, что он на миг ослеп и оглох и вообще перестал что либо чувствовать, только одна возникшая в голове мысль разгоралась все ярче черным пламенем: «мертв».
«Это чья-то плохая шутка. Сникерс не мог умереть в этой аварии», — не мог поверить Пикник.
— Как нет? — тихо спросил Пикник, совладав с собой.
— Я могу посмотреть по общей базе, его могли перевести в другую больницу, — быстро предложила медсестра, видя его состояние.
«…или в морг», — подумал Пикник и кивнул. Мысли в голове путались, он не готов был спуститься в морг на опознание тела.
— Его выписали, — радостно сообщила медсестра. — Поэтому и не было в списке пациентов.
— Когда выписали? — очнулся Пикник, моргнув.
— Да вот буквально минут пятнадцать назад. Вы разминулись, — улыбнулась она.
— Спасибо, — поблагодарил ее Пикник и направился к выходу.
— Я его прибью, — пообещал себе вслух Пикник, спускаясь по крыльцу к машине. — Я думал, что поседею из-за этого придурка. Нельзя было позвонить? Я бы его забрал.
Пикник не сразу попал ключом в замок и открыл дверь машины, руки все еще не перестали тряслись после пережитого. Он делал глубокие вдохи-выдохи, вспоминая заново, каково это — уметь дышать. Вот теперь он пожалел, что не вызвал такси, а поехал сам. Сейчас бы уже отправился домой, вместо того чтобы сидеть в своем салоне и пытаться успокоиться.
Пикник нашел на задних сиденьях бутылку с минералкой и сделал пару глотков, сердце все еще колотилось, но постепенно успокаивалось. Он завел мотор, окончательно справившись с волнением, и поехал домой. Интуиция подсказывала, что Сникерс поехал к нему.
Уже подъезжая, он заметил включенный на кухне свет. Пикник хорошо помнил, что выключил его перед уходом, как делал это каждый день. Припарковавшись, он рванул к подъезду — не терпелось добраться до квартиры. Своими глазами увидеть, что Сникерс жив, своей кожей ощутить теплоту его тела. Лифт заняла какая-то шумная компания, так что Пикник воспользовался лестницей. С каждым оставшимся позади лестничным пролетом на душе теплело, но в то же время где-то внутри притаился страх. Страх, что все это иллюзия, что, как только он откроет дверь своей квартиры, увидит пустоту и известие из морга.
Он не заметил, как добрался до квартиры, как на автомате достал ключ и замер, не решаясь вставить его в замочную скважину. Переборов себя, он открыл дверь и вошел, ощущая, как за закрывающейся дверью рушился мост, по которому назад он уже никогда не вернется.

— Где ты ходишь? — спросил Сникерс, когда Пикник прошел в кухню. — Мне самому пришлось разогревать ужин. А со сломанной рукой это непросто.
Пикник застыл на месте и смотрел на него из полумрака гостиной. Забавно. Он ужасно хотел подойти и обнять Сникерса, убедиться, что тот жив и это не игра воображения. Но в то же время боялся сделать шаг вперед. Он опасался, что стоит ему сделать хотя бы шаг ближе, как образ Сникерса тут же рассыпется в пыль. Слова ни в какую не хотели произноситься, застряв где-то в горле.
— Пикник? — Сникерс больше не улыбался, а обеспокоенно всматривался в лицо друга. — У тебя такой видок, как будто ты увидел привидение.
«А ведь правда. Может быть, сейчас передо мной привидение, неупокоенная душа, которая не может найти дорогу на Тот свет из-за того, что я не хочу его отпускать навсегда. И он на самом деле разбился в той чертовой аварии и давно похоронен на центральном кладбище. А я напился, и теперь мне кажется, что он выжил и отделался всего лишь переломом и несколькими синяками. Ждет меня дома и улыбается своей привычной улыбкой», — с горечью подумал он.
— Пикник? — тихо позвал Сникерс и осторожно тронул его за плечо. Пикник качнулся, моргнул и перехватил его руку своей, ощущая ее тепло.
«Теплая. А теплыми призраки не бывают», — убедил себя он, наконец победив страх. На него тут же накинулась жуткая слабость, и пришлось постараться, чтобы не усесться посреди прохода. Как же давно он не испытывал такой фейерверк эмоций, да еще и за один день. Да какой день?! За пару часов!
— Сникерс? — позвал Пикник, когда голос наконец-то прорезался.
— Очнулся? — с облегчением отозвался Сникерс.
— Я тебя сейчас убью, — угрожающе проговорил Пикник, надвигаясь на Сникерса. Теперь он мог нормально его осмотреть. У того была перебинтована голова и загипсована рука, на лице появились новые пластыри.
«Обошлось», — с облегчением выдохнул Пикник, крепко обнимая замершего Сникерса, от которого пахло лекарствами.
— Живой, — обронил Пикник.
— Конечно живой. Ты меня уже похоронил? — тут же отозвался Сникерс.
— Придурок, ты хоть знаешь, как я волновался? Я чуть не поседел, когда на стойке регистрации мне сказали, что тебя нет в списке! — тихо ругался Пикник. — Я думал, что буду тебя искать по моргу, опознавая то, что осталось.
Сникерс слушал молча, дождавшись, пока Пикник выговорится, он осторожно похлопал его по спине здоровой рукой.
— Это на тебя не похоже, чувак, — отшутился он. — Что со мной будет? А машину жалко.
— Ты мог в инвалидном кресле на всю жизнь остаться или умереть, — разозлился Пикник. — Больше за руль не сядешь.
Вот теперь Сникерса хотелось хорошо стукнуть по башке. И не один раз, может, так он запомнит, что жизнь не игра и ее нельзя запустить заново. Может, тогда Сникерс отнесется к своей жизни серьезнее. Хотя нет, Пикник отлично его знает. Этого бы хватило на время до снятия гипса, а то и всего на пару дней, а потом Сникерса снова потянуло бы на приключения на свою и чужую голову.
— Но не умер же, — отмахнулся Сникерс. — Я не виноват, что в меня врезались. Вообще, это из-за какого-то резвого придурка! Ты знаешь, сколько он машин подрезал, пока несся?!
— Ты мог позвонить и сказать, что тебя выписывают, — перебил его Пикник.
— Ага, и тогда бы ты узнал, что я пострадал. Я не хотел тебя беспокоить, — ответил Сникерс.
— А, по-твоему, я бы не забеспокоился, увидев тебя в гипсе и бинтах? — приподнял бровь Пикник.
— Забеспокоился. Поэтому я и не хотел ехать к тебе. Но вспомнил, что жрать дома нечего, а я умираю с голоду и приехал, — признался Сникерс. — Откуда мне было знать, что ты в больницу поперся?
— Для этого телефон есть, — не отставал Пикник. От разговора со Сникерсом ему становилось спокойно и сердце больше не колотилось как ненормальное, готовое пробить грудную клетку.
— Мой разбился при столкновении, — признался Сникерс. — Дирол хотел оставить меня на ночь, и если бы я оттуда не убрался, пришлось бы там торчать.
— Ладно, твоя взяла. Но пообещай, что больше так не сделаешь, — попросил его Пикник, уткнувшись лбом в его плечо. — Обязательно мне позвонишь, если с тобой что-то случится.
— Обещаю, — сдался Сникерс, осторожно потрепал светлые волосы Пикника. — А теперь давай поедим, пока все окончательно не остыло.
— Да, давай, — согласился Пикник. — Завтра купим тебе новый телефон.
— Купим, садись за стол. И краску.
— Хочешь перекраситься? — с интересом спросил Пикник.
— Да нет. Тебе клок поседевший закрасить, — ответил Сникерс. — Придумал! А давай выкрасим этот клок в какой-нибудь яркий цвет?
— Я тебе выкрашу! Я не Скиттлз, чтобы ходить с радугой на голове, — огрызнулся Пикник. — Да и на работе не поймут.
— Это было бы весело, — задумчиво протянул Сникерс.
— Ешь уже. Сам же торопил, — напомнил Пикник. Он уже ни о чем не думал. Хотелось одного: добраться до кровати и уснуть. Накопившиеся дела подождут до утра, и хрен он оставит Сникерса одного, пока тот не поправится.

— Ну и что мы будем делать? — буркнул окопавшийся в подушках Сникерс, потирая наливающийся на ключице засос.
Пикник в ответ только дёрнул плечом и откинулся на спинку кровати. Сам он тоже выглядел порядочно потрепанным: волосы торчали в разные стороны, а на спине красовались длинные следы от ногтей. Губы припухли от поцелуев: целоваться начали еще в подъезде и продолжили в прихожей. Тискаясь, как два перевозбужденных подростка, они умудрились свалить все барахло с вешалок, но все-таки добрались до спальни.
— Понятия не имею, — наконец отозвался он, сгребая цветастое одеяло и набрасывая его себе на ноги. — Ты же, блядь, упрямый, как осел.
— Это я осел?! Сам ты осел! — возмутился Сникерс и, недолго думая, запустил в Пикника подушкой. Пикник, к его досаде, ловко увернулся, и подушка шлепнулась на пол, прямо вышитым на ней ежом вверх. — И я, кстати, знаю, что мы будем делать.
— Да ну? — настороженно выгнул бровь готовый к очередной атаке Пикник. — Ну же, давай, порази меня своей находчивостью.
Сникерс хитро прищурился.
— Ты сейчас прекращаешь изображать из себя трепетную барышню, и я тебя уже, наконец, трах...
Он не договорил: Пикник швырнул в него все той же многострадальной подушкой, и не успевший увернуться Сникерс получил прямо ежом в лоб.
— Продолжай мечтать дальше, — усмехнулся Пикник, едва удерживаясь от того, чтобы не заржать в голос при виде красной от возмущения физиономии несостоявшегося любовника.
А ведь все так хорошо начиналось. Вечер можно было даже назвать романтичным — ну, насколько это слово вообще применимо к ним двоим. Марс потащил их на прием к Коркунову; Пикник подозревал, что они на самом деле нахрен там боссу не сдались, просто тот не хотел таскаться среди высшего общества в одиночку, а Баунти очень «вовремя» смоталась на Бора-Бора. В итоге решить, что из всего более изощренная пытка, так и не вышло: приходилось вежливо раскланиваться перед томными дамами, поминутно целуя тонкие запястья, и в то же время следить за Сникерсом, который... ох, блядь. Который постоянно вертелся, то и дело поправлял неудобный галстук («Какой ебнутый на всю голову придумал эти удавки?!»), мучительно вздыхал, давился дорогущим шампанским, отвешивал сомнительные комплименты («Вы так прекрасны в этом туалете. В платье. Бля. Прекрасны, короче») и вообще выглядел крайне несчастным. Настолько несчастным, что Пикник еле удерживался от того, чтобы не оттащить его на открытый балкон, прижать к ближайшей мраморной колонне и хорошенько так поднять ему... настроение.
Не удержался.
Сникерс, толкавшийся в кулак, стонал и матерился так громко, что пришлось бесцеремонно зажимать ему рот ребром ладони. А когда он, едва отойдя от оргазма, вдруг вцепился в его плечи со словами: «Давай съебемся отсюда по-быстрому прямо сейчас?» — Пикник понял, что этим вечером дело точно не ограничится просто совместной дрочкой.
Точнее, он понимал это ровно до того момента, пока Сникерс не облапал его за задницу с очень даже конкретной целью. Пикник охуел настолько, что сразу же смотался на другой конец развороченной кровати.
— О! У меня идея, — вдруг выпалил Сникерс.
Пикник подозрительно покосился на него. То, что от этой довольной морды ничего хорошего ожидать не стоит, он прямо нутром чуял.
— Если это такая же идея, как предыдущая, то лучше не надо, а то рискуешь получить в лоб чем-нибудь потяжелее, — предупредил Пикник, но Сникерс только замотал патлатой головой.
— Не. Хотя, как по мне, та идея была вообще гениальная... Ладно, ладно, молчу, — Пикник угрожающе потянулся за валяющимся диванным валиком, и Сникерс выставил руки ладонями вперед, капитулируя. — Не ценишь ты во мне гения, так и зачахну непризнанным...
— Говори уже, — закатил глаза Пикник. Поток горестных стенаний его ни капли не впечатлил.
Сникерс повозился за своей импровизированной подушечной крепостью — вот специально небось тянет, паршивец — и уселся на пятки.
— Короче. Ну, снизу обычно девушки, — выдал Сникерс и замолчал.
— Восхищен твоей наблюдательностью, — фыркнул Пикник, когда театральная пауза порядком подзатянулась. — И что последует из этого вывода?
— Иди нахер, — беззлобно огрызнулся Сник. — Короче, в ком из нас больше женского, тот и будет снизу.
Пикник обалдело заморгал.
— Ты ебанулся? — наконец, осторожно поинтересовался он. — Какого еще женского? Ты о чем вообще?
— Ну а что? — упрямо вздернул подбородок Сникерс. — А как ты еще предлагаешь договариваться? Вот я позавчера за тебя в кафе платил!
— И что? — подозрительно прищурился Пикник.
— А то, что в кафе обычно платят за девчонок, — с видом победителя подытожил Сникерс и скрестил руки на груди.
У Пикника от такой наглости аж челюсть отвисла.
— Ты охуел?! Я же кошелек у босса забыл!
— Ну а это уже частности, — пожал плечами Сникерс и пригнулся. Очередной подушечный трофей мягко ударился о стену.
— Частности, значит, — пробормотал Пикник, — ну, хорошо. У тебя волосы длиннее.
Сникерс, явно не ожидавший, что противник так быстро встанет в строй, обалдело заморгал.
— Ну и что? Не считается. У Чупс вон короткие волосы, а она явно не парень.
— А это уже частности, — передразнил его Пикник и умолк.
На несколько секунд воцарилась тишина, прерываемая лишь тяжелым дыханием, а затем Сникерс снова кинулся в атаку.
— Зато ты готовишь лучше меня! Вот. А это явно женское занятие.
— Когда это я готовил? — удивился Пикник.
— Ну, помнишь, на сходке у Скиттлза? Моя яичница пригорела, а твоя — нет.
Пикник едва подавил желание восхищенно присвистнуть. До чего же хорошо заливает, засранец этакий.
— Не в счет. Я был упитый в склянь, откуда я могу знать, что ты не придумываешь?
— Я не придумываю!
— С утра проверим, я ради такого даже завтрак сам соображу, — и, прежде чем Сникерс успел отреагировать на такую неожиданную щедрость, Пикник добавил: — Мы у тебя сейчас, а это девчонки обычно парней на «чай-кофе» приглашают.
— Ну нихуя себе, — Сникерс вытаращил глаза. — Где в моем «пошли уже, трахнемся наконец» ты услышал предложение кофе попить?
— То есть, мне даже на кофе не рассчитывать? — хмыкнул Пикник. — Какая-то ты не радушная хозяйка.
— Или нахер! — вскипел Сникерс. — Может, тебе еще карту до кухни нарисовать?
— А еще ты трескаешь дохера сладкого, — развеселившийся Пикник его и не слушал, — прямо как девчонка, а?
— А ты... А ты... — задохнулся побагровевший Сникерс и тут же победно ткнул в него пальцем: — А у тебя Спанч Боб на брелке!
— Сказал мне человек, у которого трусы с Дарт Вейдером, — отбрил Пикник.
— Эй! Они с комик-кона, вообще-то, — обиделся Сникерс.
— На них Дарт Вейдер, Сник. С тебя джинсы стягиваешь, а оттуда Темный Владыка таращится.
Сникерс примолк и обиженно засопел, прищурившись. Пикник подозревал, что он просчитывает траекторию полета в его сторону очередного предмета, для полета изначально не предназначенного.
— И ты ниже, — как бы между прочим добавил Пикник, с удовольствием наблюдая, как краснеют уши Сникерса.
— Ну держись, — серьезно предупредил тот и с боевым кличем дёрнул за простынь.
Не ожидавший такого коварства Пикник повалился на спину, а в него, пихаясь острыми локтями, влип Сникерс. Хотя у обоих воинственного запала все равно не хватило надолго: бестолковая потасовка почти сразу же переросла в не менее бестолковые обжимания. Сникерс мстительно укусил Пикника за нижнюю губу, а тот в отместку крепко перехватил его запястья, заводя руки за голову. Сникерсу оставалось только материться сквозь зубы: уж больно довольным выглядел Пикник, вклинившийся между его разведенных ног.
— Блин, ладно, признаю, херня какая-то, — в конце концов выдохнул заваленный на спину Сникерс, когда Пикник оседлал его бедра. — Херня же?
— Херня, — согласился Пикник, тяжело дыша и рассматривая Сникерса сверху вниз. Теперь у него на ключицах красовались два засоса, и еще один наливался лиловым под ребрами, гармонично сочетаясь с недавними царапинами на локтях. «Со скейта навернулся», — вспомнил Пикник, очертив пальцами смуглые плечи. Придурок.
— Эй, — Сникерс возбуждённо заёрзал, намекая, что он не железный, — ну и что делать-то будем?
— Да не знаю я, — вздохнул Пикник, скатываясь с него и падая рядом, — очевидно, что ты не уступишь.
— Угу, — тут же закивал Сникерс.
— И я тоже.
— Ага, — теперь Сникерс отозвался с куда меньшим энтузиазмом. — А трахаться, блин, хочется.
Пикник повернулся к нему боком, подперев голову рукой. Трахаться ему хотелось не меньше, чем Сникерсу.
— Можем кинуть монетку, — предложил он неожиданно даже для самого себя.
Сникерс, округлив глаза, повернулся, повторив его позу.
— То есть ты хочешь, чтобы судьбу моей задницы решал кусок металла? — язвительно уточнил он.
— Есть предложения получше? — в тон отозвался Пикник.
— ... Нет, — спустя несколько секунд молчания признал Сникерс. — А, похуй, монеткой так монеткой. Давай.
Пикник потянулся и нашарил брюки, стащенные с него Сникерсом в порыве страсти. Пошарив по карманам, выудил монетку и покатал ее между пальцев.
Цент хитро блеснул в рассеянном свете лампы.
— Орел, — сказал Пикник, переложив монету на большой палец и подняв взгляд на Сникерса.
— Решка, — хрипло отозвался усевшийся Сникерс, не сводя взгляд с монетки, которая вот-вот должна была решить, кому из них придется пожертвовать собственной задницей.
Пикник пожал плечами и, не став тянуть, подкинул монетку вверх, незаметно скрестив пальцы под одеялом.